Биография Владимира Тихоновича Ракова. Годы жизни 1906 – 1969.

Владимир Раков родился 3 мая в Петербурге в зажиточной семье. Его отец, Тихон Иванович Раков одно время работал управляющим в Елисеевском магазине на Невском. Мать − Анатолия Николаевна Ракова − была медсестрой. Владимир был третьим ребенком – самым младшим. Рисовать начал с раннего детства (и так продолжалось всю жизнь), ходил на зарисовки в музеи: Эрмитаж, зоологический, исторический, морской. Его юность пришлась на бурные революционные годы. В середине 1920-х он поступил в Институт гражданских инженеров (будущий ЛИСИ). Тогда молодежь не представляла, в каком государстве им предстоит жить, поэтому не редки были кружки «по интересам» - художественным, философским и др., участники которых вели себя и высказывались довольно свободно. За участие в подобном кружке под названием «Космическая академия наук» Ракова вместе с его друзьями (а среди них был Д.С.Лихачев) отправили на пять лет в Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН). Арестован он был 8 февраля 1928 года, приговор объявили 8 октября 1928 года.

Пребывание в лагере – это особая тема, которой Владимир Тихонович никогда не касался, не рисовал ничего, запрещал детям рассказывать политические анекдоты. Есть свидетельства, что он принимал участие в оформлении спектаклей в театре на Соловках, возможно, рисовал для лагерной печати, но пейзажные зарисовки делал, (как и его будущая жена Мария Федоровна Антиох-Вербицкая) но они не сохранились. Выжил Раков, вероятно, благодаря тому, что работал не на общих тяжелых работах, а по специальности – инженером-строителем. Успел он внести свой вклад и в строительство великого водного пути – ББК.

В 1932 году Владимир Раков приезжает в Петрозаводск, ибо жить в больших городах ему запрещено. Потом ему многие годы приходилось ходить каждый месяц в «контору» и отмечаться. Вплоть до смерти Сталина, когда он был реабилитирован. Но как ценному работнику ему дали квартиру в Доме специалистов в крыле, выходящем на проспект Ленина. Здесь до войны в их семье родились еще четыре ребенка. Он работает в Карелгорсельстрое главным инженером, одновременно преподавая в строительном техникуме. В 1941 году Раков эвакуируется и работает на оборонных объектах, позже − на Тагильском танкостроительном заводе и, наконец, в Беломорске в 1944 году. К этому времени его первый брак распался, в его жизни появилась Евгения Мавроди, также работавшая в Карелстрое, подарившая Владимиру Тихоновичу в 1948(?) году сына Андрея.

С освобождением столицы Карелии, Раков возвращается в Петрозаводск, работает главным инженером Карелстроя, занимаясь технической стороной при строительстве важных зданий в Петрозаводске, обеспечивая гарантию их надежности: кинотеатра «Победа», «Дома Куприянова», музыкально-драматического театра и др. Коллеги его уважали, студенты любили, каждый год дарили часы. Раков идеально считал, виртуозно рисовал мелом на доске детали и узлы. В пятьдесят лет у него произошел инфаркт, вероятно следствие нелегких лет его лагерной жизни. После этого он бросил курить папиросы «Беломорканал», ушел с основной работы в Карелстрое и стал преподавать механику в Петрозаводском университете и как внештатник − в строительном техникуме.

Раков постоянно читал, интересовался историей, культурой, бытом многих народов; прекрасно разбирался в деталях обмундирования русских и французов времен войны 1812 года. В связи с этим создатели фильма «Война и мир» привлекали его в свое время в качестве консультанта. Эти знания в дальнейшем ему пригодились и в работе над альбомами. По мнению знавших Ракова коллег и друзей, это был добрый, порядочный, трудолюбивый человек, талантливый педагог, натура творческая. Он владел английским языком и был человеком верующим, знал Библию. Когда укладывал детей спать, каждого целовал и крестил. Есть свидетельства, что он помогал трудоустроиться бывшим зекам-«политикам», понимая как короток путь от сумы до тюрьмы. Благодаря своей биографии, он не смог войти в круг профессиональных художников, т.е. не был членом СХ, не участвовал в официальных выставках. А, может быть, не хотел, ибо изобразительное искусство той поры было весьма политизировано, находилось под контролем органов, от которых Раков в свое время и пострадал. Он нашел свою оригинальную форму самовыражения – дружеский альбомный рисунок, где полностью был свободен, где раскрылся как художник-лирик, философ, юморист. А также как литератор, ибо все альбомные рисованные истории сопровождаются оригинальными текстами. Рисовал много, чаще утром до работы, вставал часов в пять, (в это же время был подъем в соловецком лагере) когда все спали. Случалось, рисовал и вечерами после работы.

Рисунки акварельные, в туши и карандаше, одиночные и сериями, создавались им ко дню рождения близких и друзей, по случаю праздников. После войны Раков сделал более 20 альбомов, включавших около 500 работ. Были, конечно, и отдельные дружеские послания и шаржи, иллюстрации в газетах и журналах и т.д. В его рисованных историях (а это чаще всего сказочные или исторические сюжеты, путешествия героев по России, Италии, Испании…) участвуют одни и те же лица: сам художник, его жена, дети, друзья. Часть альбомных сюжетов создано на стихи Дениса Давыдова, Лермонтова, Блока. Некоторые альбомы Владимир Раков рисовал для своих детей. Им он помогал и материально, до войны и после ездил в Чернигов, поддерживая дружеские отношения с Марией Федоровной. В 1938 году ему удалось оформить изданные в Ленинграде две книги: «Телефон» Корнея Чуковского (вышедшей на финском языке) и «Сказки бабушки Арины» карельской писательницы Ю.Никоновой. В Петрозаводске же он сотрудничал с газетой для детей «Юный ленинец», «Ленинской правдой» и журналом «На рубеже».

Дружба Ракова с академиком Д.С.Лихачевым продолжалась всю жизнь. Иногда они встречались в Ленинграде у Евгения Селиванова в день «посадки». В Ленинграде жила также семья брата Германа, погибшего на фронте, с которой Раков не терял связи. В Петрозаводске у Владимира Тихоновича был свой круг людей, которым он доверял и которых ценил. Им, как и своим детям, он также посвящал и дарил свое творчество. Это архитекторы Ростислав Корнев и Николай Куспак, преподаватели музыки Цицилия Кофьян и Любовь Малафеева, работники культуры Ираида Мальцева, Сократ Арутюнов, Ольга Граф и некоторые другие. Они ценили подарки художника и сохранили их. Некоторые отдаривались своими произведениями: Н.Куспак −пейзажами, М.Старченко − скульптурами из корней и т.д. Рисунки Владимира Ракова, изысканные по графике, лишенные социальной «нагрузки» и сегодня смотрятся с интересом, ибо создавались от души, без оглядки на общепризнанные каноны.

Увы, многие альбомы и рисунки Владимира Тихоновича пропали. Те, что дарил Раков Гутину и Малафеевой, серия в виде винных этикеток, на которых Раков изобразил в 1950-е годы членов Союза архитекторов Карелии, проект детской книги «Дети и животный мир», включавшей 30 цветных рисунков. Ее художник предлагал в одно из ленинградских издательств. Недоступен альбом, хранящийся в Эрмитаже, а также рисунки, подаренные Д.С.Лихачеву и хранящиеся в фонде его имени.

Ведая или не ведая того, но художник продолжил в середине 20 века традицию альбомного рисунка, яркие образцы которого создавались в России в начале 19 века (Б. Гагарин, П.Челищев, лицеисты и др.), в начале 20 века (мирискусники, А.Ремизов, художники журнала «Чукоккала»). Его творчество можно идентифицировать и как создание авторских книг в одном экземпляре или ограниченном тираже. Их выпускали в начале 20 века русские поэты и художники-авангардисты. Но в отличие от них, Раков работал в реалистической манере.

В конце 1950-х, в 1960-е годы Владимир Тихонович часто ездил на дачу строителей и архитекторов в Косалму, где бродил по лесу, собирал грибы, рыбачил, слушал музыку, читал. Любил Лескова, Куприна, Лермонтова, Блока, «Жизнь животных» Брэма. Вспоминал друзей молодости. Одну из редкой формы сосен на Укшезере назвал «сосной Селиванова», друга юности. Вот отрывок из письма Ракова Селиванову: «Мне кажется, что нам бы надо собрать стихи, в свое время написанные Толей, Федором и Петей. Кое-что ведь в памяти осталось у каждого из нас, − а в стихах этих замечательно так много дорогого из нашей счастливой, именно счастливой несмотря ни на что, молодости, украшенной дружбой. А ведь такого украшения мало кому приходится на долю, − не так ли»».(1959). На дачу несколько сезонов приезжали и Корневы всем семейством и другие друзья Ракова. В Косалме же произошло и знаменательное знакомство Владимира Ракова с Юрием Линником. Интуитивно будущий поэт и философ угадал в Ракове неординарную личность, полную душевной теплоты и высокого трагизма.

После инсульта, произошедшего у Владимира Тихоновича в 1965 году, он прекратил свою педагогическую деятельность, редко рисовал. В его семейном архиве хранится записная книжка, куда он заносил свои наблюдения за состояниями природы. Он любил природу севера (животных, растения), запечатлев ее в своих альбомах и отдельных зарисовках. В петрозаводском строительном техникуме есть небольшая застекленная витрина, где выставлены некоторые документы, связанные с работой Ракова и его рисунки. Там же упоминается и о том, что Владимир Тихонович имел звание «Заслуженный деятель науки и культуры КАССР, был награжден медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны», имел множество Почетных грамот за инженерную и преподавательскую деятельность. Умер Раков в том же месяце, что и родился − в мае, 22 числа. Похоронен на первом сулажгорском кладбище.

После смерти художника его друг фотограф Борис Бойцов снял фильм о творчестве Ракова, используя фотографии, альбомы, неизвестные рисунки из жизни Карелстроя.